Рашид Загидуллин: «ИжАвто» будет работать

Временный управляющий ОАО «ИжАвто» в эксклюзивном интервью поделился с Вероникой Рыулец первым впечатлением от завода, объяснил, почему считает разговоры о фиктивном банкротстве преждевременными, и рассказал, какая работа сейчас ведется с кредиторами.

Краткая автобиография

Я сам местный, карьеру начал в комсомоле, потом работал заместителем начальника и начальником отдела Госнадзора. После перестройки был директором коммерческой фирмы «Ижинкрафт», затем в «Удмуртторфе» заместителем генерального директора. Арбитражным управляющим я стал в 97-м году. Сейчас я участвую в процедурах банкротства четырех предприятий. Кроме «ИжАвто», все они небольшие, но если у меня не будет хватать на них времени, буду просить, чтобы меня от них освободили.

— Рашид Якупович, каково Ваше первое впечатление от завода?

— На заводе я был в свое время – проверял его в 85-м году от Госстандарта Советского Союза. Я тогда почти полгода здесь находился.

Могу сказать, что завод очень изменился — появилось современное оборудование, была проведена большая работа по повышению конкурентоспособности выпускаемых автомобилей. И вот недавно приезжали представители KIA Motors – они очень хорошо отзывались о качестве и даже сказали, что завод является одним из лучших по качеству среди всех изготовителей автомобилей Kia.

— В чем заключается работа временного управляющего в рамках процедуры наблюдения?

— Сейчас я изучаю документы, отражающие деятельность предприятия за последние три года. Предприятие крупное, и я один такую работу буду не в состоянии провести. Будет привлечена компетентная организация – это обычная практика в нашей работе, – которая проведет финансово-экономический анализ положения завода.

Такой анализ проводился и раньше: руководство «ИжАвто» не сидело сложа руки, оно искало инвестора, а инвестору необходима независимая оценка. Но сейчас ситуация изменилась – должник вынужден был подать заявление о банкротстве, — и нам нужна компания, которая специализируется именно на таких ситуациях.

Но и сам я, естественно, все прочитываю, чтобы наработать определенное видение.

— Какие выводы Вы должны будете сделать?

— Я должен представить отчет собранию кредиторов – объяснить, каким образом происходило наращивание кредиторской задолженности, каково состояние имущественных активов, и сделать вывод о том, будет ли восстановлена платежеспособность предприятия, в какие сроки и что для этого нужно сделать. И, конечно, дать рекомендации относительно дальнейшей процедуры банкротства.

— В Ваши обязанности входит оценка объективности причин, которые привели предприятие к банкротству?

— Я должен проанализировать, действительно ли наращивание кредиторской задолженности происходило в рамках деятельности предприятия. Кредиты должны идти на изготовление продукции, а не проедаться — вот это мне надо внимательно изучить.

— Вы же понимаете, почему я об этом спрашиваю: по обращению Сбербанка прокуратура проверила «ИжАвто» на предмет преднамеренности банкротства и завела уголовное дело…

— Я думаю, вопрос о фиктивном банкротстве был поднят, потому что должник сам подал заявление. Если бы заявление поступило от кредиторов, такого бы не произошло, а тут сразу подозрения возникли: вдруг он корыстные цели преследует? Хотя закон о банкротстве обязывает руководителя обратиться в Арбитражный суд, если требования кредиторов превышают ликвидные активы.

Обратиться в прокуратуру – это право кредитора. Но я думаю, что в данном случае слова о преднамеренности банкротства прозвучали преждевременно. Они могут быть произнесены после того, как собрание кредиторов заслушает отчет временного управляющего. Если по результатам анализа деятельности предприятия станет ясно, что права кредиторов нарушены, — они могут обратиться в суд.

Насколько мне известно из судебной практики и практики арбитражных управляющих, выявление преднамеренности банкротства – это довольно сложно. Не знаю, может быть, у прокуратуры другие методы…

— Сейчас, в ходе процедуры наблюдения, завод может работать?

— Предприятие может продолжать деятельность, заключать сделки. Согласие временного управляющего необходимо только в тех случаях, когда речь идет о суммах, превышающих 5% стоимости имущества, или о выводе имущества.

Предприятие может рассчитываться по текущим платежам. Все долги, возникшие до 4 сентября, когда была введена процедура наблюдения, заморожены, но все, что происходит после 4 сентября, – это обычная хозяйственная деятельность. Все поставки, осуществленные после 4 сентября, могут быть оплачены согласно договорам.

Я сразу четко объяснил руководству круг своих обязанностей: я не вмешиваюсь в хозяйственную деятельность предприятия; у вас есть определенное время – работайте засучив рукава, чтобы выйти из этой ситуации. Я не исключаю, что уже в ходе процедуры наблюдения завод заработает.

— Вы имеете в виду перспективу сотрудничества с KIA Motors на новых условиях: корейская сторона оплатит «ИжАвто» услуги по сборке, а собранные машины заберет себе? Сообщалось, что в рамках этих договоренностей конвейер может заработать уже в октябре-ноябре…

— Я как экономист понимаю, что KIA Motors в этом случае решает свои задачи: они хотят взять машины дешево. Поэтому вряд ли автозавод получит от этого сотрудничества солидные прибыли, и особых перспектив для расчета с кредиторами оно не открывает, но оно даст возможность запустить конвейер. И это правильно. Пусть даже без большой прибыли, пусть по себестоимости, но предприятие должно работать, платить зарплату и налоги, и руководство все для этого делает.

А на перспективу ведутся переговоры с руководством АвтоВАЗа, чтобы собирать вазовские модели. Вот это более надежно и надолго.

— СМИ писали о возможной организации на «ИжАвто» сборки автомобилей Opel. Такие предположения делались на основании того, что крупнейший кредитор завода – Сбербанк — стал совладельцем Opel. И министр промышленности УР Олег Радионов, рассказывая о ситуации на «ИжАвто» депутатам Госсовета, тоже не исключил такой возможности…

— Мне ничего об этом не известно. Единственное, что могу сказать: правительство Германии продало контрольный пакет Opel с тем условием, чтобы ни одного рабочего места на немецких заводах не было сокращено – в первую очередь они должны быть обеспечены работой.

И потом, чтобы организовать сборку новой модели, потребуются новые затраты, а значит, наращивание кредиторской задолженности. Не думаю, что кредиторы заинтересованы, чтобы у «ИжАвто» появились еще какие-то долги. Тем более что еще перспектива не ясна – будут ли покупать эти машины. Opel – не первая по популярности марка в России.

— Две вещи, которые нужны предприятию, — оборотные средства и спрос на автомобили. Что сейчас делается в том и другом направлении?

— Переговоры ведутся на самом высоком уровне, в том числе и на уровне Правительства России. Руководитель предприятия произвел на меня впечатление очень грамотного профессионала. Я думаю, что он обращается к властям с обдуманными, конкретными и грамотными предложениями по выводу предприятия из кризиса.

— Какая работа ведется с кредиторами?

— В течение 30 дней со дня опубликования решения о введении процедуры наблюдения – оно было опубликовано 19 сентября – кредиторы могут заявить свои требования. На сегодняшний день предприятие не имеет задолженности ни по зарплате, ни по налогам. У нас остались только так называемые конкурсные кредиторы по денежным обязательствам – банки, поставщики. Их более 10 тысяч, насколько я знаю.

Требования идут сплошным потоком. Мы их принимаем и анализируем, соответствуют ли они действительности. На основании аргументов и документов, которые представят должник, кредитор и временный управляющий, Арбитражный суд по каждому требованию должен определить, включать его в реестр кредиторов или нет.

— Как настроение у кредиторов?

— Волнуются. У нас же много кредиторов с небольшими требованиями – они в большей степени проявляют нервозность. Но я им объясняю их права и ситуацию.

— А общую сумму требований Вы можете точно назвать?

— Я не могу об этом говорить, пока все требования не будут рассмотрены. Надо посмотреть, все ли они соответствуют действительности, все ли поданы в строгом соответствии с законом. Да и, возможно, не все кредиторы еще заявили свои требования – у них  еще есть время до 19 октября.

— Дата первого собрания кредиторов не назначена?

— Назначен срок, в течение которого мы должны завершить наблюдение, – это 4 марта будущего года. По закону я должен не позже чем за 15 дней до этого
срока представить в суд отчет о своей деятельности и протокол первого собрания кредиторов, которое будет ходатайствовать перед судом о дальнейших процедурах. 

— Это будет финансовое оздоровление, внешнее управление или конкурсное производство?

— Не забывайте, что в любое время должник может заключить мировое соглашение с кредиторами и прекратить процедуру банкротства. И такое бывает довольно часто.

— А что, у «ИжАвто» просматривается такая перспектива?

— Пока не просматривается. Сами видите, какова ситуация в автомобильной промышленности. И она продолжает ухудшаться.

Но я пока не отметаю никаких вариантов. Вдруг Правительство России выделит какие-то большие деньги на поддержку автопрома, или возьмет долги, или введет мораторий…

А главное — нужно учитывать поиск инвестора. Как только инвестор появляется – он оплачивает долги или с каждым из кредиторов договаривается, когда он это сделает, — и все заканчивается мировым соглашением.

Ситуация меняется очень быстро, каждый день, никаких прогнозов нельзя строить.

— Другой крайний вариант развития событий — конкурсное производство – он насколько вероятен?

— Очень маловероятно. Это никому не нужно с точки зрения экономики. Я не проводил еще анализ, но, думаю, кредиторы в этом случае смогут удовлетворить максимум 15% своих требований. Поэтому всем выгодно, чтобы предприятие работало.

— То есть у завода два пути — финансовое оздоровление или внешнее управление?

— Да, наверное, скорее всего, если не произойдет каких-то событий, изменяющих положение предприятия.

— Чем отличаются эти процедуры?

— Финансовое оздоровление проводит само руководство предприятия. При внешнем управлении вся полнота власти переходит в руки внешнего управляющего, и возможностей у него даже больше, чем у  генерального директора, поскольку на период внешнего управления вводится мораторий на те обязательства, которые возникли до начала процедуры банкротства.

— Ну и требования ко внешнему управляющему повышенные: он должен максимум за три года вывести предприятие из кризиса. По-вашему, это достаточный срок?

— Все зависит от воли, решительности, умения тех, кто работает на заводе. Если есть желание – выведут.

— На «ИжАвто» есть такое желание?

— Желание чувствуется, так что, я думаю, завод будет работать однозначно и выпускать более конкурентоспособную продукцию.