Владимир Копанев: «Пришло время переоценки активов»

То, что в прошлом году было кризисом, в этом стало текущей экономической ситуацией. Ей уже никто не удивляется, в ней просто живут: оценивают новые перспективы, пересматривают планы, строят новые кредитные отношения. Главное в этих отношениях теперь уже не сроки и проценты, а залог. Банки уже приступили к ревизии активов, а в ближайшее время об этом, возможно, придется задуматься и заемщикам. О том, как уже изменился и как еще может измениться подход к оценке залогов, мы беседуем с представителем Российской коллегии оценщиков в УР, генеральным директором «Удмуртской оценочной компании» Владимиром Копаневым.

– Владимир Александрович, говорят, оценщики — одна из немногих профессий, которые не пострадают в результате кризиса. С другой стороны, на фоне снижения объемов кредитования и у оценщиков, наверное, стало меньше работы.

– Как посмотреть. С одной стороны, сказать, что поток клиентов остался прежним, — значит слукавить. Конечно, он поменьше стал, особенно по ипотечному кредитованию: если раньше мы по 50 квартир в месяц оценивали, то сейчас по 5. И тем не менее банки, которые крепко стоят на ногах, продолжают кредитовать, в том числе и ипотечные кредиты выдают.
В основном сейчас к нам обращаются постоянные клиенты, которых и банки хорошо знают, и мы. Таким клиентам банки, как правило, не отказывают.
В целом же, думаю, сейчас процентов 80 кредитных заявок удовлетворяются. Хотя мы не ведем официальной статистики: оценщики выполняют свою работу и не всегда располагают данными, дали в конечном результате клиенту кредит или нет.

С другой стороны, представители банковского сообщества сейчас заявляют о намерении провести ревизию активов. Раньше к выдаче кредитов подходили в некоторой степени легкомысленно: не всегда обеспечение соответствовало размеру выдаваемых кредитов, даже несмотря на то, что и мы определяли ликвидационную стоимость залогового имущества, и банки свои дисконты применяли.

Банки можно понять — они боролись за клиентов и во многом шли им навстречу. А сейчас они пересматривают инвестиционные портфели — и что получается? Объектом залога была какая-то недвижимость, стоимость которой была определена, допустим, в 10 миллионов. А сейчас туда поехали, посмотрели — а там и одного миллиона нет. Поэтому теперь банки привлекают оценочные компании, чтобы проверить реальность ранее выполненной кем-то оценки.

Некоторые московские банки присылают мне обезличенные отчеты с просьбой сделать экспресс-оценку или экспертизу этого отчета. При этом я не знаю ни заемщика, ни размера кредита — ничего, просто обезличенный отчет с просьбой сделать экспертизу. Я думаю, что это как раз начал работать механизм ревизии ранее выданных кредитов. Я получаю такой отчет и даю на него свое заключение. Подозреваю, что так же и мои отчеты в обезличенном виде попадают куда-нибудь в Рязань, Казань, Пензу, и меня так же кто-нибудь проверяет. Молодцы, неплохо придумали.

– И внутри республики такая ревизия залогов тоже началась?

– Разумеется, из Москвы же идут указания региональным филиалам.

– Соответственно, и требования банков к оценке новых залогов тоже изменились?

– Да, ужесточились. У них появились свои внутренние методические рекомендации. В конце ноября я принимал участие в I Международном конгрессе «Становление, развитие и перспективы оценочной деятельности в России», и председатель экспертного совета комитета Ассоциации российских банков по оценочной деятельности Ольга Щербакова в своем докладе сообщила нам, что они ведут разработку таких рекомендаций. На законодательном уровне детально разработанных стандартов оценки залогов не существует, а банкиры сейчас ощутили такую потребность. Общие рекомендации по оценке имущества для целей залога они уже утвердили, сейчас работают над рекомендациями по оценке коммерческой, жилой недвижимости, машин, оборудования, транспорта, АЗС — того, что чаще всего выступает в роли залога. Плюс к этому каждый банк через свои какие-то внутренние циркуляры ужесточает требования к заемщикам. Естественно, это и на требованиях к отчетам оценщиков отражается.

Помимо того что у банков появились новые корпоративные подходы к оценке, личностный подход, на мой взгляд, тоже стал более требовательным. Это мое мнение, я не хочу категорично утверждать. Но сегодня банки пересматривают свой персонал, там каждый клерк сейчас зубами держится за свое кресло, хочет доказать нужность и важность своего присутствия в банке. Срабатывает психологический фактор: если раньше кто-то без должного внимания относился к своим обязанностям по проверке отчета об оценке и фактического положения дел объекта залога — посмотрели на фотографии и не выезжают на место, — то сейчас наши отчеты смотрят чуть ли не под лупой, сверяют с требованиями ФСО.

– А какую позицию по отношению к переоценке активов, по Вашему мнению, следует занять бизнесменам? Большинство предприятий избегали переоценки, чтобы не платить «лишних» налогов. Следует ли и сейчас придерживаться этой тактики?

– Я предлагаю на этот вопрос посмотреть с точки зрения всей экономической политики. Если у нас так рухнул фондовый рынок, значит, нужно задуматься, а не переоценены ли национальные богатства России. При Черномырдине переоценку основных фондов проводили 4 года подряд — чтобы уточнить налогооблагаемую базу. После этой кампании прошло 14 лет, а рыночная стоимость имеет силу 6 месяцев. Понятное дело, что пришло время ее пересматривать, — фонды дряхлеют, изнашиваются.

– А если наоборот фонды подорожали? Тогда ведь налоги возрастут…

– Может быть. Но тогда бы наша страна не сидела на нефтяной «игле», а имела бы доходы за счет продукции тех предприятий, где обновлены основные фонды. Но что-то мы видим, что КамАЗ не пользуется спросом, «Лада» никому не нужна, холодильники в квартирах — Samsung, телевизоры — Panasonic и т.д. А где тогда обновились основные фонды?

Но это, конечно, палка о двух концах. Если действительно переоценено национальное богатство, то пострадают регионы, потому что налог на имущество поступает в местные бюджеты.

– Ну, так как руководителю предприятия лучше поступить?

– Я бы не хотел сейчас делать прогнозы и давать советы, думаю, каждый руководитель сам может взвесить «за» и «против». Но вообще у нас в России такой менталитет: если этого не требует закон, зачем мне это делать?

– В Вашей практике наблюдается тенденция к снижению капитализации республиканских предприятий, стоимости их активов?

– О капитализации сложно говорить. Ладно, если предприятие прошло IPO и выставило акции на фондовый рынок. А удмуртские предприятия, которые не представлены на фондовых рынках… Но в целом, конечно, общие тенденции касаются и их тоже.

Относительно активов — да, есть тенденция к снижению стоимости.

– Возвращаясь к теме залогов. Представители банковского сообщества высказываются за создание в республике единого залогового фонда — чтобы контролировать использование залогов и не допускать многократного залога одних и тех же активов. Может ли это, по-вашему, облегчить поиск компромисса между кредиторами и заемщиками? Насколько вообще реализуемо это предложение?

– Эта идея не новая. Но самим же банкирам невозврат все равно надо как-то получать. Ну а как? Заемщик берет кредит в другом банке и рассчитывается с этим банком. Получается, что банк сам не заинтересован «засвечивать» залог этого клиента — иначе ему в другом месте кредит не дадут. По этой же причине у нас, кстати, и закон о кредитных бюро не работает.

Я думаю, более симпатичная идея — сформировать залоговый фонд при Правительстве Удмуртской Республики из каких-то серьезных активов, чтобы под залог этого государственного имущества могли брать кредиты значимые для республики предприятия. Дом правительства, Резиденция президента, Цирк — разве не привлекательные объекты залога? Надо посмотреть, что еще на балансе у государства есть. По большому счету, это гарантия государства перед банком. Конечно, Дом правительства никто не выставит на аукцион в случае невозврата кредита. Но государство, отдавая в залог свое имущество, берет на себя ответственность перед банком за заемщика.

Эту идею предложил Андрей Шутов. Он предлагал создать рабочую группу, которая займется решением организационных вопросов. Я ему отправил свое предложение: учитывая и требования банков, и закон об оценочной деятельности, привлечь в эту рабочую группу и представителей оценочного сообщества.

– В общем, я вижу, действительно, кризис оценщиков без работы не оставил…

– Я думаю, предстоящий год будет тяжелым и для нас. Но вот на конгрессе, посвященном оценочной деятельности в России, было решено обратиться в Госдуму и Правительство РФ с предложением рассмотреть вопрос о целесообразности переоценки основных фондов. Я надеюсь, к нашему предложению прислушаются.

Ну и, наверное, надо ожидать каких-то движений со стороны акционерных обществ. Любые сделки, передел долей, слияния — все эти процедуры требуют привлечения независимого оценщика. Думаю, на фоне кризиса эти процессы могут активизироваться.