Архив журнала

Головная отрасль

Удмуртия всегда славилась высоким научным потенциалом, связанным с насыщением региона предприятиями ВПК. Однако сейчас на дворе век информационных технологий, а республика пока так и не сделала шаг вперед из своего индустриального прошлого. Между тем отрасль ИТ является сегодня ведущим фактором экономического роста во многих странах мира. В Удмуртии, несмотря на «утечку мозгов», все еще достаточно специалистов, способных создавать ИТ-продукты мирового класса. Почему же республика до сих пор не начала зарабатывать деньги головой?

В настоящее время доля России в мировом объеме высокотехнологичной продукции составляет всего около 1%. В структуре ВВП российский «хай-тек» тоже не играет большой роли, хотя в развитых странах этот сектор экономики дает до 80% ежегодного прироста национального валового продукта. Удмуртия в контексте развития индустрии высоких технологий характеризуется как регион, поставляющий большое и даже избыточное количество хорошо подготовленных специалистов при почти полном отсутствии перспектив профессиональной самореализации. В республике действует два федеральных вуза, которые готовят специалистов в области ИТ, но подавляющее большинство из них вряд ли найдут в Удмуртии работу, которая устраивала бы их и морально, и материально. Почему?

Одним из факторов утечки лучших умов, которая становится серьезной проблемой для региона, является среди прочего слабая востребованность ИТ-продукции. Этот факт определяется в основном структурой региональной промышленности и бизнеса. Остается открытым и вопрос о выборе наилучших критериев для оценки экономического эффекта от внедрения ИТ. Так, по данным сайта cfo.com, 24% опрошенных менеджеров считают, что инвестиции в ИТ дают измеримый результат, 54% — позитивный, но не измеримый.

Другая причина связана с возрастным уровнем регионального топ-менеджмента: как показывает опыт, руководители более старшего возраста готовы к единовременным затратам на внедрение ИТ-решений, но не стремятся оценивать выгоды от долговременных проектов. Гораздо более продвинутыми в вопросах ИТ показывают себя молодые менеджеры: может быть, поэтому в республике сейчас растет интерес к ИТ-услугам со стороны малого предпринимательства, где возрастной состав руководителей принципиально иной, нежели в крупном бизнесе.

И, наконец, пагубное влияние на развитие ИТ-сферы Удмуртии оказывает такой фактор, как дешевая рабочая сила: пока 10 человек заменяют экскаватор, у руководителя нет стимула идти в ногу с научно-техническим прогрессом. Затраты по внедрению программных продуктов достаточно высокие, а средний срок окупаемости проекта составляет 5 лет, что для России очень долго. «Нельзя сказать, что ИТ-про-дукция в Удмуртии не востребована: она в принципе не может быть не востребована даже при минимальном уровне развития бизнеса. С другой стороны, востребованность эта не несет сегодня настолько критического характера, чтобы дать толчок развитию этого направления. Можно сказать, что уголек тлеет, но для полноценного пламени не хватает дров. Задача состоит в том, чтобы организовать эту подпитку и сформировать в республике развитую ИТ-индустрию», — говорит вице-президент 000 «Центр высоких технологий» Олег Вылегжанин.

В республике ИТ-индустрия, на первый взгляд, хорошо представлена. Но ИТ-компаний в чистом виде, тех, которые имеют собственные разработки, обнаруживается не так уж много: среди них НПО «Компьютер», 000 «Центр высоких технологий». Подавляющее же число фирм, которые причисляют себя к ИТ-сектору, продают либо компьютерную технику, либо программное обеспечение — неважно какое. С точки зрения роста потенциала ИТ-индустрии региона влияние этих компаний исключительно мало.

Но и «настоящие» ИТ-компании Удмуртии пока, по большей части, обслуживают бизнес других регионов страны. Причина проста: сектор малого и среднего бизнеса, на который ориентирована деятельность ИТ-компаний в регионе, развивается слишком медленными темпами, а многие крупные предприятия включены в состав корпораций, управляемых извне Удмуртии. Особенность нашей ситуации в том, что предприятия, имеющие высокий потенциал востребованности ИТ-услуг, не являются региональными. Простой пример -ТНК-ВР: влияние этой компании на экономику Удмуртии сложно переоценить. Но политика ТНК-ВР в области ИТ состоит в том, чтобы не приобретать продукты и услуги в регионах.

Все эти услуги осуществляются крупными московскими компаниями: это корпоративная политика, и здесь все логично — компании холдинга должны работать по единой схеме. Но с точки зрения формирования рынка ИТ в республике ТНК-ВР не играет вообще никакой роли. То же самое касается банковской сферы. Допустим, «Сбербанк», самый крупный банк в Удмуртии: все вопросы, связанные с ИТ-сервисом, решаются в Москве. То же самое можно сказать и о «ВолгаТелекоме», — говорит Олег Вылегжанин.

Наступление крупных интеграционных компаний I-Teco, Sterling Group или корпорация «Парус», создавая трудности региональным ИТ-компаниям, одновременно задает и определенную перспективу дальнейшего развития индустрии в провинции — по схеме аутсорсинга: для поддержки клиентов в регионах федеральные ИТ-компании начинают использовать услуги региональных компаний.

Отношения аутсорсинга гарантируют стабильность объема заказов в большей степени, чем удаленная работа, но и это не идеал. В этом году Президент РФ Владимир Путин объявил о создании в стране зон освоения высоких технологий (технопарков), которые должны стимулировать развитие отечественной ИТ-индустрии. Опыт Китая, где технопарки в рамках национальной программы «Факел» создавались еще в 80-х гг. и сегодня стали фактором быстрого экономического роста, показал исключительную привлекательность данного направления для иностранных инвесторов.

По мнению специалистов, без западного капитала и технологий отечественной ИТ-индустрии не обойтись. Уже сегодня ведущие мировые ИТ-компании организуют свои исследовательские центры в России: Intel — в Новосибирске, IBM — совсем рядом, в Нижнем Новгороде. Это уже принципиально другой уровень отношений, имеющий долговременный характер, связанный с инвестированием в российскую экономику и, в частности, в ИТ-сектор.

То, что Удмуртия не включена в список регионов, где будут создаваться технопарки, ровно ни о чем не говорит: по мнению Олега Вылегжанина, республика имеет возможность организовать центр развития информационных технологий: «Я слышал достаточно разные точки зрения на данный вопрос. Например, такую — зачем мы должны позволять зарубежным компаниям использовать нас для достижения у них на Западе еще более высокого уровня развития технологий. К сожалению, я пока не вижу даже малейшей возможности по созданию такого центра без присутствия западной компании. Все уже спокойно признают, что мы отстали. Чтобы двигаться дальше, нам нужно изучить передовой опыт, нужно дать этим технологиям возможность прийти сюда. Если IBM организует исследовательский центр в Нижнем Новгороде, он дает нашим людям возможность изучить эти технологии. Он дает знания, а это очень дорого стоит. Эти знания потом можно использовать для решения своих стратегических задач. ИТ-сфера тем и характерна, что оперирует не баррелями нефти, а знаниями, которые невозможно достать из человека и увезти при возможном сворачивании проекта. Наличие такого центра в Удмуртии будет стимулирующим фактором к развитию всей ИТ-индустрии региона. Я считаю, что в стратегическом плане развития Удмуртии нужно поставить именно такую цель».

Влияние государства на развитие ИТ-индустрии представляется специалистам бесспорным фактом. Например, спрос на программные продукты был стимулирован решением о переходе предприятий на бухгалтерскую отчетность в электронном виде. Точно так же, пока процедуры, связанные с взаимодействием с властью, будут оставаться «бумажными», ИТ-сфера будет развиваться достаточно вяло. Одной из задач программы «Электронная Удмуртия», которая является уменьшенной копией «Электронной России», как раз ставится внедрение ИТ в деятельность органов государственной власти. Но есть там и вторая задача, которая формулируется как стимулирование отечественного рынка ИТ.

«Если государство объявляет ИТ-индустрию стратегическим направлением развития и на высшем уровне помогает устанавливать связи, привлекать инвесторов, то тогда проект по созданию исследовательского центра в Удмуртии может состояться. Нужно ли это западным компаниям? Бесспорно — интерес к России и, в частности, к Удмуртии высокий. Мне приходилось в частном порядке общаться с представителями крупных ИТ-компаний. Они говорят: „Нас интересует, на каких условиях мы будем работать“. Как правило, речь идет о паритетных условиях: 50/50. Также бизнес нуждается в гарантиях: решение земельного вопроса, вопроса собственности, налоговые льготы. На какие средства будет реализовываться данный проект — бюджетные или деньги инвесторов — это вопрос вторичный. Смысла просчитывать стоимость, пока не принято политическое решение, нет. К сожалению, пока такой задачи региональная власть перед собой не ставит. Я надеюсь, что наш голос все-таки будет услышан, потому что будущее — за высокими технологиями. Выбор таков: или мы открываем республику для иностранных компаний и организуем совместные проекты, или еще неизвестно сколько ждем у моря погоды», — резюмирует вице-президент «Центра высоких технологий».

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *