Галина Мерзлякова: «Без волевых, жестких решений просто не обойтись»

О непопулярных решениях, сотрудничестве с предпринимателями, коммерциализации науки, ненужной конкуренции между вузами, а также о красоте нефтяного корпуса рассказала новый ректор УдГУ Галина Мерзлякова, отвечая на вопросы журналистов СД и других изданий в пресс-центре МГ «Центр».

– Какие первоочередные задачи стоят перед Вами после избрания ректором университета?

– Мало быть избранным ректором. Должен пройти определенный период становления в этом качестве. И, что еще более важно для меня, добиться  признания коллективом моего ректорства. Я постараюсь получить это признание как можно раньше. Ситуация сложилась таким образом, что очень много непопулярных решений придется принимать. Без волевых, жестких решений просто не обойтись.

– Каковы, на Ваш взгляд, ожидания коллектива вуза?

– Конференция по выборам ректора состоялась 9 апреля, а 10 апреля люди уже приходили в ректорат и возмущались отсутствием произошедших изменений. Я это воспринимаю как показатель остроты ожиданий смены управленческой команды. Нам необходимо оптимизировать административно-управленческий аппарат. Мы перешли в условия новой системы подушевого финансирования. Это выделение субсидий на выполнение госзадания. И вот средств на прочие услуги – административно-управленческий аппарат – министерство выделило меньше сегодняшней потребности. Это связано с тем, что количество обучающихся по сравнению с пиком в 2005 году (порядка 27 тысяч студентов) снизилось до 20 тысяч человек, а структура управления осталась прежней. Я полагаю, что ключевой фигурой в университете является преподаватель. Поэтому мы должны создать для него благоприятные  условия для работы и развития.

– Речь идет о зарплате?

– Речь идет о ее повышении. К сожалению, существует очень большой разрыв между зарплатами административно-управленческого аппарата и преподавателей. Необходимо повысить зарплату – прежде всего молодым преподавателям, ассистентам, старшим преподавателям. Перед рядом служб уже поставлена задача оптимизации, сокращения. В частности, на мой взгляд, бухгалтерия требует оптимизации по численности сотрудников.

– Как реагируют на оптимизацию сотрудники?  

– Больших восторгов, конечно, это не вызывает. Но есть понимание, что это необходимо. Мы будем проводить планомерную аттестацию рабочих мест, выявлять людей, не отвечающих профессиональным требованиям. В итоге должны остаться подготовленные профессиональные специалисты.

– Какие изменения ожидают руководство вуза?

– На сегодняшний день в вузе работают 12 проректоров. Из них останется семь. В частности, будет оптимизирована должность проректора по административно-хозяйственной части и капитальному строительству. Новая должность будет называться «проректор по управлению имущественным комплексом и строительству». Сокращается должность проректора по качеству образования. Этот функционал будет выполняться проректором по учебной работе. Есть большая потребность в привлечении инвестиций в университет. Поэтому возникнет должность проректора по экономике, финансам и инвестициям. Кроме того, поскольку мы взяли курс на развитие национального исследовательского университета, и понятно, что вопросы инноваций актуальны, поэтому будет проректор по науке и инновациям. Сохраняется должность проректора по воспитательной работе с дополнительным функционалом по социальной работе. Это и обеспечение жильем, особенно молодых преподавателей, строительство, ремонт профилактория, обеспечение детскими садами и т. д.

– А что касается факультетов, институтов?

– Конечно, у меня есть видение и планы развития факультетов, преобразования и оптимизация по укрупненным группам специальностей, но я не определяю эти вопросы в качестве первоочередных. Я думаю, к ним мы вернемся несколько позднее, потому что сейчас главная задача – это комплексная аккредитация вуза в 2013 году. Если мы сейчас оптимизируем административно-управленческий аппарат, это позволит нам высвободить средства для повышения заработной платы. Факультеты – это следующий шаг. Думаю, можно провести оптимизацию малокомплектных кафедр. Такое замечание нам было сделано в ходе предыдущей комплексной оценки.

– Не секрет, что существует несоответствие регионального спроса с предложением вузов по качеству и количеству выпускников. Что необходимо предпринять, чтобы исправить ситуацию?

– По закону об образовании 1992 года мы должны были удовлетворить потребности личности в образовании. Сейчас мы работаем над выполнением госзадания. Наши выпускники должны быть востребованы реальной отраслью экономики. По новым госстандартам нам необходимо привлекать к учебному процессу практиков, в том числе работодателей. Мы должны увидеть и услышать от работодателя, какой выпускник ему нужен. Мы проводим соответствующие совещания с работодателями, согласуем с ними учебные планы, спецкурсы, которые востребованы экономикой республики. Я думаю, это позволит повысить качество обучения. Но понятно, что многое зависит от преподавателя. С этой целью у нас идет перестройка учебного процесса. Сегодня преподаватели каждые 5 лет проходят конкурсный отбор. Возникает реальный конкурс, когда на конкретную ставку будут претендовать несколько человек. Если преподаватель в течение 5 лет не повысил свою квалификацию, не разработал новые курсы, не привлек новые методы обучения в учебный процесс, то, конечно, с ним не будем продлевать контракт.

– Каковы принципы взаимодействия с работодателями?

– Мы, прежде всего, хотим организовать советы работодателей на каждом факультете. Я планирую создать соответствующий отдел по приему и связям с работодателями. Возможно, это будет общественный орган для координации деятельности с работодателями. Сегодня им в развитии и подготовке специалиста отводится одно из ключевых мест. То есть мы должны готовить специалиста под требования конкретного работодателя. С наиболее крупными из них отношения уже выстроены. Например, c Министерством образования и науки УР создан координационный совет, в котором есть несколько проектов, в частности, по стажерской практике в школах. Есть договоры по совместной деятельности с налоговой инспекцией, программа целевой подготовки кадров – юристов – для судебного департамента.

– Как попасть в совет работодателей? Может ли в нем поучаствовать малый бизнес?

– Да, конечно. Чем больше работодателей будет представлено в советах, тем лучше для нас, тем более востребованными будут наши выпускники.

– Какова статистика трудоустройства выпускников вуза по специальности?

– Сейчас по государственному заданию мы должны будем отслеживать процент трудоустраиваемых. Причем не просто на текущий год, но и в течение 3 лет. Согласно этому мониторингу трудоустройство по каждым специальностям разное. Скажем, юристы и нефтяники – 100%, остальные в среднем по вузу – порядка 80%. Хотя на отдельных специальностях – 60% и ниже. Так, например, в институте дизайна, к сожалению, показатели не очень хороши. Задача трудоустройства вводится в качестве одной из приоритетных.

– Некоторые преподаватели склонны полагать, что ЕГЭ – причина «некачественной» абитуры. Согласны ли Вы с этим мнением?

– Я знаю, что ЕГЭ вызывает в том числе негативные оценки. Но тем не менее в ЕГЭ очень много положительных моментов. Прежде всего, возможность любому абитуриенту выбрать тот вуз, который ему интересен. С другой стороны, это одна из оценок качества подготовки выпускников. И есть претензии в том, что школа очень часто «натаскивает» только на ЕГЭ и не дает качественные знания. Мне кажется, это не совсем правильно рассматривать вопрос именно с такой точки зрения. Нужно привлекать общественность к проведению ЕГЭ, чтобы сделать эту процедуру более прозрачной, чтобы не было претензий к качеству его проведения. Второе – создать другую федеральную структуру, независимые центры, занимающиеся проведением ЕГЭ, тогда, я думаю, смысла и пользы будет больше. Сейчас выходит, что Министерство образования готовит выпускников и само же их тестирует.

– С точки зрения финансирования вуза каким, по Вашему мнению, должно быть распределение между государством, бизнесом, студентами?

– Мы все-таки федеральный вуз. Понятно, что здесь основным источником финансирования должен оставаться федеральный бюджет. Но если говорить о направлении по инвестированию бизнесом, то и здесь определенный опыт есть. За последние 3 года мы привлекли инвестиций в университет на сумму 1,3 млрд рублей. В первую очередь это инвестиции компании «РуссНефть» и лично Гуцериева Михаила Сафарбековича. 300 миллионов рублей – здание нефтяного корпуса, 100 миллионов -лабораторное оборудование, которое нам обещано, 250 миллионов – строительство общежития для студентов нефтяного факультета. Это пример того, что бизнес тоже можно рассматривать в качестве источников финансирования. Кроме того, есть внутренние резервы. Прежде всего – развитие науки, создание хозяйствующих обществ, малых предприятий. В этом направлении долю науки мы планируем увеличить до 20% с сегодняшних менее 10%. Огромный источник финансирования – это участие в федеральных программах, получение грантов. Недавно мы получили грант президента на 150 миллионов рублей, грант на развитие инфраструктуры на 54 миллиона. Кроме того, в республике создаются различные кластеры, на которые также будут выделяться определенные средства. И мы подали свои заявки на участие в работе, скажем, кластеры по стрелковому оружию, нефтегазовому машиностроению делаем. А это средства, которые, с одной стороны, будут осваиваться нашими преподавателями и вкладываться в экономику республики. Таким образом, получится двойная отдача.

– Какие малые (инновационные и пр.) предприятия созданы при вузе и планируется создать в будущем?

– Мы сейчас создали несколько хозяйствующих обществ. Есть несколько патентов, которые университет приобрел. И результаты этих патентов мы коммерциализируем. Таких хозяйствующих обществ несколько, в частности, на базе ботанического сада, на физическом, биолого-химическом факультетах. Всего их около восьми. В этом отношении ведется мониторинг, каждый месяц готовятся отчеты о создании этих обществ.

– А что касается направлений, не связанных с деятельностью вуза, например, сдача в аренду помещений, организация торговых точек?

– Я не поддерживаю политику  сдачи площадей университета в аренду по одной простой причине – на сегодняшний момент мы не обеспечены полностью площадями. Расходы на аренду в бюджете университета достаточно солидные – более 10 млн рублей в год. Сдача помещений в аренду для нас абсолютно нерентабельна. Я не понимаю, зачем арендовать самим на большую сумму и сдавать в аренду то, что можно. Эти площади нам необходимы для развития и создания лабораторий, хозяйствующих обществ, чтобы их деятельность коммерциализировать и приносить в университет более существенный доход.

– Дизайнеры, архитекторы отмечают, что с точки зрения красоты нефтяной корпус не совсем удался. Что Вы об этом думаете?

– Если говорить о вопросах красоты, я претензий к корпусу не могу предъявить. Я, наоборот, благодарна и президенту Удмуртии, и Гуцериеву (президенту «РуссНефти») за то, что этот корпус появился вообще. В этом отношении говорить о каких-то его эстетических изъянах я бы, конечно, не стала. Единственное, можно сказать, что здание первоначально планировалось 9-этажным, но поскольку в средствах мы были ограничены, его пришлось сделать 7-этажным. 9-этажный был бы еще лучше.

– Каким, по Вашему мнению, будет рынок образования через пять лет, усилят  или потеряют свои позиции коммерческие вузы относительно государственных? И, в частности, как Вы относитесь к перспективе объединения местных государственных вузов?

– Наши вузы работают каждый в своей нише. И каждый из нас имеет право на самостоятельное существование. Я думаю, что мы так и будем работать. Мне кажется важным, чтобы у нас не было параллельной ненужной конкуренции в части лицензирования каких-то специальностей. Например, если гуманитарная составляющая есть в нашем университете, то она должна быть только здесь. Если инженерная составляющая – в ИжГТУ, то они должны быть лидерами в этом направлении. Думаю, если мы будем соблюдать правила, которые установим, то вполне сможем развиваться все самостоятельно. Если говорить о коммерческих вузах, то здесь мы серьезной конкуренции не видим. Потому что сегодня государственные вузы не в состоянии оказывать и давать качественные платные услуги. Мы видим, насколько в этом отношении коммерческим организациям сложно на образовательном рынке. Но это уже проблема частных вузов. Я считаю, что мы свои позиции сохраним.