Край «диких ангелов»

О венчурном инвестировании, как азартной игре, об инновационной благотворительности и перспективах появления бизнес ­ангелов в Удмуртии рассказал Евгений Боков, директор Ассоциации бизнес­ангелов Приволжского региона «Стартовые инвестиции».

– Евгений Вадимович, одним из первых регионов России, где появилась организация бизнес-ангелов, стала Нижегородская область. Почему это произошло именно у вас?

– Региональных сетей бизнес-ангелов в России, к сожалению, очень мало. На сегодняшний день, кроме Нижнего Новгорода, они существуют лишь в Москве, Санкт-Петербурге, на Дальнем Востоке, в Томской области, Забайкалье. В столицах они возникли раньше, но мы были первой региональной. До сих пор в других регионах Поволжья таких структур нет. Я на протяжении шести лет езжу и призываю их создать. Но бизнесмены никак не могут собраться, хотя на словах хотят.

Удмуртия, конечно, не входит в самые развитые регионы, но и здесь можно объединить группу инновационно настроенных бизнесменов. Уверен, они есть. В Татарстане, Самаре и Саратове такие организации вполне могли возникнуть.

Студенты Нижегородского филиала Высшей школы экономики проводили специальное исследование, почему бизнес-ангелы появились именно у нас. Оказалось, что в других регионах не нашлось лидера, который смог бы заинтересовать своих партнеров.

У нас все началось с того, что в 2005 году в нижегородское бизнес-сообщество вошел американский специалист в области венчурного бизнеса Кендрик Уайт. Он рассказал, что в Америке есть такой вид бизнеса, что зарабатывать можно не только торговлей и строительством. Все, широко открыв глаза, его слушали, кому-то стало интересно, а  заведующий кафедрами венчурного менеджмента и маркетинга Нижегородского филиала ГУ – Высшая школа экономики Эдуард Фияксель стал инициатором создания Ассоциации и был избран ее президентом.

– Что нужно, чтобы бизнес-ангелы пришли в Удмуртию?

– Бизнес-ангелы в Удмуртию не придут. Они должны быть представителями своего региона. Бизнес-ангел – это активный инвестор. В отличие от банка, который дает деньги под залог и кроме возврата средств и процентов через определенное время его ничто не интересует, он приобретает долю в предприятии и участвует в управлении с помощью своего опыта и связей.

Контролировать бизнес в другом регионе практически невозможно. Предприниматель может только инвестировать туда совместно с партнером. Например, его партнер – бизнес-ангел из Удмуртии – говорит: «Есть одно дело, но у меня средств недостаточно. Подключайся, я тут все сопровождение возьму на себя, ты меня знаешь». Тогда это возможно.

– В регионе есть обеспеченные люди, которые время от времени  вкладываются в  инновационные проекты…

– Если они не входят в сообщество венчурных специалистов, то дело чаще всего оканчивается провалом. Это, как я их называю, дикие бизнес-ангелы. Им очень трудно работать, потому что они не знают, где найти проекты. А авторы проектов боятся с ними работать – обманет, украдет проект и т. д. Поэтому таким предпринимателям нужно войти  или объединиться в организацию – союз, сеть, ассоциацию, некоммерческое партнерство. Для автора идеи важно, чтобы «была контора», на которую, в случае чего, можно и в суд подать.

– Что нужно для создания такой «конторы»?

– Для регистрации некоммерческого партнерства достаточно троих единомышленников. Как ни странно, такое количество единомышленников в регионах не может найтись: между предпринимателями существует конкуренция, у всех свое видение бизнеса и нет идеолога.

Нам повезло, что у нас такой идеолог был. Эдуард Фияксель – состоявшийся предприниматель, имеющий бизнес в сфере строительства, телекоммуникаций, который его кормит. Однако ему интересен инновационный бизнес. Первое, что он создал – кафедра венчурного менеджмента в нижегородском филиале Высшей школы экономики. Другой такой в России нет. Для того чтобы управлять инновационным процессом, нужен инновационный менеджмент с совсем другими мозгами, другими экономическими понятиями.

– То есть бизнес-ангелы – это не совсем обычные люди с точки зрения личностных характеристик?

– Ну почему? Вполне  нормальные, но с особым мышлением и ценностями. Один из наших бизнес-ангелов говорил, что он может лежать на Канарах и «плевать в чаек» или ходить в казино. Но ему не интересно ни то, ни другое. Здесь точно такая же азартная игра, но более интеллектуальная, бизнес-игра. Обычно после выхода из проекта бизнес-ангел входит в другой. Любой игрок, выиграв в казино (и даже проиграв), все равно туда вернется. Это затягивает.

И еще должна быть тяга к новому. Нужно иметь способности, чтобы делать бизнес не традиционно (торговля и т.д.), а, казалось бы, из ничего. Т. е. бизнес-ангел должен обладать особым чутьем, которое не всем дано.

Вместе с тем, многие бизнес-ангелы занимаются благотворительностью. Один наш бизнес-ангел  создал и поддерживает целую «коммуну» трудных подростков в деревне. Но он не просто раздает деньги, а создает инновационные сельхозпредприятия, где подростки трудятся. Они там по-особому червей, которые делают удобрения, выращивают, производят лучший мед, лучшие яйца…  Очень даже инновационный подход и к бизнесу, и к благотворительности.

– Какими суммами должны располагать участники Ассоциации?

– Классическая схема: чтобы получить одно успешное предприятие на выходе, нужно вложиться в 10. Как правило, 5 из них отпадают через полгода. Ты уже видишь, что они бесперспективны и деньги выброшены. Еще несколько сходят на ноль по балансу затрат и прибыли. А вот последнее дает сверхприбыль, которая покрывает все понесенные расходы и еще остается. Поэтому тут, как в казино, нельзя идти с одной ставкой. Можно конечно выиграть, но это редко бывает. О таких случаях снимают фильмы. Поэтому бизнес-ангел должен обладать средствами, которые он может потерять, причем это никак не отразится на его благосостоянии. По крайней мере, квартиру он не закладывает.

Объем средних инвестиций  составляет  3 – 5 млн рублей в один проект, т. е. всего «в портфель» требуется около 30- 50 млн рублей.

– Хорошо, что происходит, когда изобретатель приходит к бизнес-ангелу?

– В нашем случае автор проекта приходит в дирекцию Ассоциации. Если проект действительно перспективный, инновационный и у инициатора есть права на инновацию, мы вместе по нашей схеме готовим проект к запуску. Это делается бесплатно. Таким образом, создается постоянный поток проектов. Мы отбираем лучшие, готовим их  и раз в квартал  презентуем членам Ассоциации.

Если один из бизнес-ангелов берет проект, то создается ООО. Предприниматель вносит в него свой опыт и деньги, а изобретатель – свой патент и ноу-хау. Они становятся совладельцами этого бизнеса в тех пропорциях, в которых договорились.

– От чего зависят условия сделки?

– От чутья бизнес-ангела и от стоимости проекта. Например, изобретатель просит у меня 100 млн рублей. Я спрашиваю, какую долю дадите? – 10%. Нет вопросов, тогда докажите, что  ваш вклад стоит 1 млрд рублей. Все должно быть пропорционально.

Обычно бизнесмены берут больше 50%. Они рискуют реальными деньгами, а изобретатель может еще что-то изобрести. Тем не менее, изобретатель важен для реализации проекта. Если просто купить патент, то неспециалист ничего не сможет сделать.

– Что получают от проекта бизнес-ангел и изобретатель?

– Инициатор (изобретатель) обычно работает исполнительным директором или главным инженером и получает зарплату. Одновременно растет стоимость его доли.  Хотя прибыль, как правило, реинвестируется для развития и повышения стоимости компании.

Бизнес-ангела же не интересует зарплата и извлечение текущей прибыли в виде дополнительной тысячи долларов в месяц. Его цель – капитализация проекта с последующей продажей. 3 млн рублей вложил – 15-30 получил при продаже своей доли – «выходе».

– Когда наступает момент выхода?

– Мы все проекты расписываем для бизнес-ангелов на 5 лет. За это время нужно закончить какие-то разработки, создать промышленный образец. Если есть возможность более раннего выхода – бизнес-ангел должен это почувствовать.

Срок реализации проекта зависит от наличия свободных денег у бизнес-ангела, от того, кому и на каких условиях в дальнейшем можно продать предприятие. Если у проекта не виден выход, за него никто не возьмется. Проект всегда исследуется на предмет наличия потенциального покупателя – инвестора следующей стадии.

Например, один наш бизнес-ангел, развивая телекоммуникационный проект, знал, что один из крупных игроков через своих «дочек» следит, где в регионах можно купить готовую сеть. И успешно продал ему свою компанию.

Тем не менее, для массового успешного развития проектов в регионах должны быть свои инвесторы следующей стадии – региональные венчурные фонды, задача которых подхватывать эти предприятия на следующем этапе.

– Какова схема инвестирования венчурного фонда?

– Схема здесь та же – покупка доли. Только здесь сделка более крупная. Объем вложений – от 30 млн рублей. В идеале предприятие должно передаваться по цепочке каждому звену. Хотя в каких-то случаях предприятие может прыгать через звено, это зависит от его капитализации, но это легенда, если бизнес-ангел, вложив 3 млн рублей, за 3 года сделает капитализацию в 300 млн.

Если в регионе нет венчурного фонда – то образуется разрыв, так называемая «долина смерти», где предприятие попросту умирает. С другой стороны, можно в регионе сделать хоть 10 венчурных фондов, но если нет бизнес-ангелов, инвестирующих на более ранней стадии, эти фонды не дождутся проектов. Есть регионы, где созданы такие фонды и нет проектов для них.

– Каковы особенности сотрудничества инноваторов с венчурным фондом?

– Подается заявка от инновационной компании или крупной компании, которая хочет создать дочку для реализации проекта. Затем мы по нашей схеме работаем с заявителем по подготовке бизнес-плана: пишем свои замечания, вопросы и отправляем на доработку. За 6-7 итераций делаем бизнес-план, где большая часть вопросов снимается.

Затем он отправляется в управляющую компанию венчурного фонда. Там тоже есть свой комитет, который дает добро на очень дорогую процедуру – Due diligence (глубокое всестороннее изучение). Исследуется юриспруденция, служба безопасности проверяет историю предыдущего финансирования, проводится более глубокое изучение рынка, определяются доли участия. Затем проект выносится на рассмотрение инвестиционного комитета фонда, который принимает окончательное решение.

– Расскажите, как венчурный фонд создавался в Вашем регионе.

– Областное правительство выиграло федеральный конкурс и получило возможность сформировать фонд содействия венчурным инвестициям. 25% фонда – федеральные деньги и еще 25% – региональные. Затем был объявлен конкурс, чтобы выбрать управляющую компанию, которая должна привлечь такое же количество частных средств. В нем приняли участие 5-6 компаний, среди которых АкБарс, Альянс-РОСНО, ВТБ – все уважаемые. Комиссия, в которую входили частные инвесторы, представители науки и местные власти, выбрала управляющую компанию ЗАО «ВТБ – Управление активами». Таким образом, был сформирован венчурный фонд объемом 280 млн рублей, который инвестирует до 50 млн рублей в каждое предприятие.

Несколько иначе создан и функционирует Фонд посевных инвестиций РВК. Там нет управляющей компании, работа ведется через венчурных партнеров. Это должна быть компания, имеющая в составе венчурных специалистов, которые понимают в венчурно-экономических показателях. Самый подходящий партнер фонда в регионе – это ассоциация бизнес-ангелов. Мы подали заявку на участие в конкурсе, нас сочли достаточно квалифицированными, и мы в числе первых получили патент на такую деятельность.

– Что должны сделать региональные власти для развития венчурной инфраструктуры?

– На уровне организаций бизнес-ангелов инициатива должна исходить не от властей. Мы организовали наше учредительное собрание на ярмарке бизнес-ангелов и инноваторов в Саранске в 2006 году. Это была уже четвертая ярмарка, до этого три ярмарки подряд ее безуспешно пытались «сверху» создать. То есть это дело частной инициативы.

Но господдержка желательна. Нас поддержала власть в лице полпреда в ПФО и Нижегородское отделение «Деловой России». С членами инновационной инфраструктуры области, в том числе структурами Министерства поддержки малого предпринимательства, мы – партнеры. Власти нами не командуют, они не создавали нас – мы помогаем друг другу. Мы участвуем в мероприятиях, помогаем советом – нам нужны проекты, которые формируются в областном бизнес-инкубаторе, а им нужны наши консультации и инвестиции.

Что касается создания венчурных фондов, то, естественно, здесь без участия властей не обойтись.